Пантомима “ Вместо тысячи слов“

Пантомима “ Вместо тысячи слов“ Пантомима в театральном искусстве Как вид театрального искусства пантомима существует с древнейших времён. Наиболее известными фигурами в Европейской классической пантомиме были Батист Дебюро (XIX век), Марсель Марсо, Этьен Декру, Жан-Луи Барро, (все — Франция), Адам Дариус (США), Борис Амарантов, Леонид Енгибаров, Анатолий Елизаров (Россия). В начале и середине XX века произошёл очевидный на сегодняшний день, досаднейший раскол в развитии и восприятии искусства пантомимы в Старом Свете и Северной Америке. В США само слово «мим» («mime») по сей день является если не «ругательным», то, по крайней мере, носит саркастический характер. В то же самое время в Европе, в России (и впоследствии, как ни парадоксально, — в СССР) пантомима была трансформирована в более синтетическое искусство и серьёзно использована в театре и в системе театрального образования такими титанами, как А. Арто, Б. Брехт, В. Мейерхольд, А. Таиров, М. Чехов, Ю. Любимов, Е.Гротовски, Е.Барба и многими другими) В 1950-х годах, в Ленинграде, в ДК Промкооперации (позднее переименованном в ДК Ленсовета) Рудольф Славский создал первую в СССР студию пантомимы, из которой вышли В. Полунин (театр «Лицедеи»), Б. Агешин, Н. Самарина, А. Елизаров и другие. Так же эта студия сильно повлияла на творчество Роберта Городецкого (театр «Лицедеи»). На основе опыта работы в студии Славский опубликовал книгу «Искусство пантомимы» (1962, переведена на несколько языков). В 1960-х в Польше, Чехословакии и Прибалтийских Республиках СССР появился феномен театра пантомимы, наиболее значимыми деятелями которого были Генрик Томашевский (Вроцлав, Польша), Ладислав Фиалка (Прага, ЧССР), и, наиболее значимый — Модрис Тенисон (Каунасский Театр Пантомимы, Литовская ССР). М. Тенисон, художник-график, дал искусству пантомимы новую энергетику, в результате которой само действо в его постановке уже почти ничто не связывало с традиционной пантомимой. Единственным и непреложным качеством, «удерживающим» его искусство в максимальном приближении к «пантомиме», был факт, что слово и звук (не путать с музыкальным сопровождением!) по-прежнему оставались табу. Но в отличие от классической пантомимы, краеугольным камнем которой является дивертисмент, состоящий из до блеска отточенных миниатюр (преимущественно комического свойства), в театрах, указанных выше (и в особенности в театре М. Тенисона) зритель сталкивался с цельным, продолжительном действом, базированным на цельном сюжете, преимущественно аллегорического свойства. Из театра М. Тенисона вышло 2 наиболее значимых философа новой пантомимы: Валерий Мартынов и Гедрюс Мацкявичюс. Первый (В. Мартынов, Группа Пантомимы при Музее Электронной Музыки, Москва, 1972—1974) считал импровизацию, основанную на медитативном состоянии артиста единственным путём к выразительности. Второй (Г. Мацкявичюс, Театр Пластической Драмы, Москва, 1972—1985) был более «консервативен» и использовал импровизацию как часть своего творческого метода: провоцируя актера на импровизацию в рамках заданной поэтической (метафорической) темы, он добивался органичного результата, и впоследствии включал этот результат в зафиксированную канву создаваемого спектакля. Исключительно важно отметить, что молчание актера на сцене в вышеозначенных театрах было не насильственно-привнесённым условием, а неотъемлемым и органическим элементом выразительности. (См. К. Станиславский «Работа Актёра над Собой», «зона молчания») Отдельно стоит отметить феномен театра клоунады п/р Вячеслава Полунина «Лицедеи». Будучи классическим мимом «по образованию», В. Полунин привнес в пантомиму элемент клоунады. Это же несколько раньше в меньшем масштабе и в противоположной пропорции, делал Леонид Енгибаров, привнёсший элемент пантомимы в сольную цирковую клоунаду. Как ни парадоксально, в Канаде (провинция Квебек) основанный в 1984 году Cirque du Soleil, (Ги Карон (Guy Caron), Франко Драгоне (Franco Dragone) интуитивно возродил многие элементы постановочной методики Европейских театров пантомимы 60-х годов. Суть этого возрождения базировалась на синтезе циркового искусства, пластической импровизации, включающей элементы акробатики, гимнастики и хореографии, и цельной ассоциативной канвы, объединяющей весь спектакль. В США в 70-е годы были осуществлены некоторые попытки возрождения пантомимы на новом уровне и для нового зрителя, но даже наиболее значимые из них (San Francisco Mime Troup и Bread and Puppet) канули в небытие. Это вполне объяснимо: обилие и разнообразие хореографических театров в США заняло «нишу зрительского интереса» к пластическому искусству, которая была практически свободна 30-35 лет назад в странах Восточной Европы и бывшего СССР, где единственной «дозволенной» формой физического представления был Классический Балет. Современная Пантомима