Концерт памяти Ахматовой. К 100-летию со дня рождения (1989). Демидова читает лирику, «Реквием». Романсы Прокофьева на стихи АА

“Творчество“ (1936, оговорки, в тексте: “неузнанных и пленных“, “и жалобы и стоны“, “шёпотов и звонов“), “Вечером“ (1913), «Музыка» (1958, посвящено Шостаковичу). “Реквием“ (оговорки, в тексте: “шелест лета“, “Я жду тебя — мне очень трудно“, “великий час“, “родимой не топчет земли“). романсы. “Поэт“ (1959), «Меня, как реку...» (1945), «Ночное посещение» (1963) Ахматова: «В 1936 я снова начинаю писать, но почерк у меня изменился, но голос уже звучит по-другому. А жизнь приводит под уздцы такого Пегаса, который чем-то напоминает апокалипсического Бледного коня...» С.Волков: «Драматичные судьбы Ахматовой и Шостаковича, тесно связанные с Петербургом, не раз пересекались [...] они подвергались гонениям, обращались друг к другу в своих произведениях». В 36-м Шостакович подвергся гонениям в прессе за «Леди Макбет Мценского уезда» и «Светлый ручей». Он обратился к помощи Тухачевского, который с 25-го был его покровителем, но в 37 году сам будет расстрелян. Многие из друзей и родственников Шостаковича были арестованы, а на протяжении всего 37-го композитор опасался, что то же случится и с ним. В такой атмосфере создавалась 5-я симфония — выражение неподдельного страдания, потрясшее публику. Под впечатлением 5-й симфонии Шостаковича Ахматова написала стихотворение «Музыка». В том же году подарит свою книгу с надписью: “Шостаковичу, в чью эпоху я живу на земле“. Впервые эти слова она произнесла, услышав 7-ю симфонию Будучи в начале войны в Ленинграде Шостакович начал работать над 7-й — «Ленинградской». В октябре его эвакуируют в Куйбышев, где он завершает симфонию. К 42-му положение дел в Ленинграде улучшилось, поэтому Германия усиливала обстрел. Город бомбардировали днём и ночью. Но 9 августа из громкоговорителей зазвучала Ленинградская! 7-я симфония, как признавался автор друзьям, о любой тирании, о тоталитаризме вообще. Шостакович (в передаче С.Волкова): “Они, должно быть, надели маски – такая тактика выживания позволяет по крайней мере сохранять благопристойность. Теперь все говорят: «Мы не знали, мы не понимали. Мы верили Сталину. Нас обманули, ах, как нас жестоко обманули!» Такие люди меня просто бесят. Кто это не понимал, кого это обманули? Безграмотную старуху-доярку? Глухонемого чистильщика обуви с Лиговского проспекта? Нет, кажется, всё это – образованные люди: писатели, композиторы, актеры. Люди, которые аплодировали Пятой симфонии. Я ни за что не поверю, что тот, кто ничего не понимал, мог прочувствовать 5-ю симфонию. Конечно, они понимали! Понимали, что творится вокруг, и они поняли, о чем говорится в Пятой“ ( В 48-м — Постановление “Об опере Мурадели “Великая дружба“, после которого перестали исполнять музыку Шостаковича, Прокофьева, Хачатуряна и ряда других. «5-ю симфонию Шостаковича можно прочесть как зашифрованное повествование о годах террора, параллельное ахматовскому «Реквиему», а его 7-я перекликается с патриотическими и поминальными стихотворениями Ахматовой военных лет, и не случайно Ахматова испытывала к Шостаковичу большую симпатию. Она хотела, чтобы Шостакович положил ее «Реквием» на музыку» (С.Волков). «Слушала стрекозиный вальс из балетной сюиты Шостаковича, — записывает Ахматова в ноябре 61 г. — Это чудо. Кажется, его танцует само изящество. Можно ли сделать такое со словом, что он делает со звуком?» Прослушав в 1965 9-й квартет Шостаковича, Ахматова сказала: «Я только боялась, что это когда‑нибудь кончится» «ОНА — НЕСКЛОНЯЕМАЯ. И — ТИХАЯ» “Есть основания предполагать, что элегическая 1-я часть 2-го виолончельного концерта написана по получении известия о смерти Ахматовой. Шостакович тогда произнёс: «Ахматова — королева русской поэзии!». Через неделю начата 1-я, медленная часть нового Виолончельного концерта. Дата окончания эскизов 1-й части концерта — 17 марта. Шостакович (1972): «С Анной Андреевной я встречался довольно много. Бывал у неё на даче в Комарово. Встречался в Москве и Ленинграде. Я очень люблю её произведения. Однако до сих пор ничего не написал на её стихи». Шостакович так и не написал музыки на стихи Ахматовой, но говорил о ней часто: «Oна — несклоняемая. И — тихая». «Ее черного опыта хватило бы на много судеб... То, что выпало ей, ни с чем не сравнимо». В августе 73 года композитор уже знал о своей смертельной болезни. Один из последних опусов– «6 стихотворений Цветаевой». Заключительный романс — «Анне Ахматовой». Венок из белых роз, присланный композитором в день похорон Ахматовой, и вокальная пьеса «Анне Ахматовой» Шостаковича завершили земной диалог двух художников“ ( )