Два марша из к/ф “Мы из Кронштадта“

Мелодия, прекрасно передающая дух той героической эпохи. Мы видим один из критических моментов обороны красного Петрограда от наступающих белых банд генерала Юденича и поддерживающих его английских интервентов. Несмотря на тяжёлую обстановку, когда, казалось бы, достаточно было добровольного желания отправиться на защиту города, участники экспедиционного отряда кронштадтских моряков проходят предварительный отбор - достоин ли данный боец высокой чести защищать колыбель трёх Революций. При всей серьёзности отбора - товарищи в лицо высказывают критические замечания к участнику, а потом голосуют - возникают и комические моменты. Вот юнга-доброволец Миша Гуриненко. Кто-то кричит про него: - Знаем. Мал ещё. На что Миша вполне по-взрослому, гневно и метко срезает “критика“: - А ты молчи! Я в перевороте участвовал (конечно, Октябрьском). А у тебя живот тогда заболел! Отбор достойнейших закончен, и под звуки крохотного оркестра отряд идёт на погрузку, перебрасываясь по-флотски подначками с провожающими: - Даёшь, даёшь, сынки! - Даём, даём, папаши! Мама краснофлотца-гитариста Валентина Беспрозванного взволнованно суёт ему тормозок с творожком, от которого он слегка смущённо-напыщенно отказывается: - Мамаша, Вы меня дисредитируете! и, чтобы скрыть смущение, предлагает: - Мамаша, давайте идти в ногу! Последние взмахи рук, гитарный аккорд, и мамина одинокая фигурка остаётся на фоне плещущейся воды гавани. Позиция на петроградском шоссе. Помощник командира полка Яна Драудиня тревожно говорит ему: - Бойцов мало, товарищ командир. На что тот после паузы по-латышски немногословно, но уверенно отвечает: - Ничего, найдутся. И вот уже нашлись - к командному пункту подползает полковой оркестрик и с винтовками занимает позицию. Но командир прекрасно понимает души своих бойцов и, несмотря на нехватку людей, говорит: - Ну, вы, артисты, не надо винтовки. Давай хорошую музыку. Играют марш, под который без команды из укрытий в окопы выползают бойцы. Помощник командира идёт в тыловой госпиталь, и звучит волнующая просьба: - Партийная организация просит раненых коммунистов вернуться в строй. Это задевает остальных: - А беспартийные? Красноармеец Бурмистров снимает сомнения: - Давай, пошли тоже. И вот идут, с трудом, опираясь на винтовки вместо костылей, некоторые ползут, потому что идти уже не в силах. Командир с латышской пунктуальностью диктует: - Запишите: в 15 часов, ноль минут противник начал атаку. Под гремящий марш кипит бой. Сам командир полка отстреливается из своего пункта. Его жена Екатерина Тийман тоже стреляет из снарядной воронки - неумело, но отчаянно. Бойцы не просто дерутся, но и “приветствуют“ атакующих: - Куды лезете?! Здесь не для курящих! - А ну подходи за земельным паем! - Давай, давай, мы не жадные! - вытирая пот, “приглашает“ пулемётчик Бурмистров. - Ещё отпустим! - яростно добавляет его помощник. Подбегают, подползают новые бойцы, но сил всё-таки мало - близится рукопашная схватка. И тут среди белых раздаются панические крики: “Матросы! Матросы в тылу! Отходим!“ Это подошёл кронштадтский десант. Наступает перелом боя, и командир полка, затянувшись напоследок цигаркой, командует в атаку: “Ну, пошли!“ Как боевой призыв звучит: “Ура. Кронштадт!“ Радость встречи с товарищами, подоспевшими вовремя на помощь, перемешивается с комическими эпизодами. - Здорово, орлы петроградцы! - кричит матрос-десантник Артём Балашов. Громовое “ура!“ в ответ и дружеские объятия. Тут обнаруживается, что Артём обнимает красноармейца Бурмистрова, с которым до этого подрался. “Извиняюсь!“ - растерянно-ехидно приветствует он “обидчика“, на что тот в тон отвечает: “Виноват!“ Но радость встречи со своими гасит ссору, и Артём примиряюще хлопает по плечу “врага“: “У, чёрт!“, а потом отдаёт команду на корабли: “Передать по семафору: открыть огонь!“ Артём Балашов видит знакомую по Кронштадту Екатерину Тийман и радостно-удивлённо её приветствует: “Мадмазель!“ Шагающий рядом красноармеец Бурмистров насмешливо урезонивает его: “Какая тебе это мадмазель? - это жена нашего командира!“ Редкие и незабываемые кадры: дредноуты типа “Севастополь“ бьют по противнику из 12-дюймовых орудий главного калибра. Противник панически бежит. Аллегорическая сцена падения белых с обрыва в море - таков был конец всей гражданской войны: белогвардейцев и интервентов сбросили в Белое и Баренцево, Чёрное и Каспийское моря, в Балтику и Тихий океан. И заключительная точка фильма - напутствие матроса Артёма Балашова: “А ну, кто ещё хочет в Петроград?!“ Сам фильм по ссылке: Интересная статья самого автора сценария - Всеволода Витальевича Вишневского - о том, как создавался фильм, по ссылке: