Мне Брамса сыграют Андрей Попов. Режиссер Г. Самойлова. 1989. Из цикла XX век ТК Культура

Мне Брамса сыграют… Андрей Попов. Режиссер Г. Самойлова. 1989. Из цикла “XX век“ ТК Культура Вступительное слово – Галина Скоробогатова, один из авторов сценария программы, гл. ред. журнала “Новые деловые люди“. С воспоминаниями об актере и режиссере, народном артисте СССР Андрее Попове в его доме собрались те, кто любил его, работал с ним, дружил. Л. Касаткина, И. Смоктуновский, О. Ефремов, И. Саввина, В. Сошальский, Б. Морозов, Н. Михалков, А. Мягков, А. Вознесенская, Л. Хейфец и Р. Плятт дают интервью отдельно. Природа одарила его прекрасной внешностью, обаянием, артистичностью. Врожденную интеллигентность, благородство он унаследовал от семьи. Окончив студию при Центральном театре Красной армии, Попов пришел сюда работать и отдал любимому театру почти 35 лет жизни. Он был занят в многочисленных спектаклях, сыгранные им роли составили ему славу в театральном и кино-сообществах: Хлестаков в “Ревизоре“, Петруччио в “Укрощении строптивой“, Войницкий в “Дяде Ване“, Епиходов в “Вишневом саде“, старшина Васьков в спектакле “А зори здесь тихие“, царь в постановке Л. Хейфеца “Смерть Иоанна Грозного“. Попов был невероятно востребован и в кино, на его счету более 40 фильмов. А вот судьба главного режиссера ЦАТСА – он был назначен в 1963 году – сложилась у него весьма драматично. Не выдержав постоянного вмешательства “высшего руководства“ в репертуарную политику театра, проработав в должности 10 лет, Попов подал заявление об уходе. Олег Ефремов, высоко ценя талант артиста, пригласил его во МХАТ, на сцене которого Андрей Алексеевич с успехом играл в спектаклях “Жизнь Галилея“, “Чайка“, “Утиная охота“. Знаток театра, доктор искусствоведения Анатолий Смелянский, который успел поработать с Андреем Поповым сначала в Центральном театре Советской армии, впоследствии во МХАТ, дал исчерпывающе точную характеристику его личности: “Попов был не просто хороший или замечательный актер, он был из тех, кто цементировал театр. Он обладал непререкаемым нравственным авторитетом, хотя никогда не витийствовал и никого не учил. Он был старомоден, уютен, абсолютно добропорядочен. При огромном росте и всех советских регалиях у него всегда была какая-то виноватая улыбка, вроде ему за всех нас и за себя неловко и даже стыдно. При этом от одного его взгляда ежились наши горлопаны и публицисты“. Невозможно не привести и эти слова о Попове, принадлежащие великому Плятту: “Андрей Алексеевич, конечно, был идеальным исполнителем чеховских ролей, но для меня он был и по сути своей чеховским человеком“!