Владимир Высоцкий - Мой Гамлет

Я только малость объясню в стихе — На всё я не имею полномочий... Я был зачат, как нужно, во грехе — В поту и в нервах первой брачной ночи. Я знал, что, отрываясь от земли, Чем выше мы, тем жёстче и суровей; Я шёл спокойно — прямо в короли И вёл себя наследным принцем крови. Я знал — всё будет так, как я хочу. Я не бывал внакладе и в уроне. Мои друзья по школе и мечу Служили мне, как их отцы — короне. Не думал я над тем, что говорю, И с лёгкостью слова бросал на ветер. Мне верили и так, как главарю, Все высокопоставленные дети. Пугались нас ночные сторожа, Как оспою, болело время нами. Я спал на кожах, мясо ел с ножа И злую лошадь мучил стременами. Я знал — мне будет сказано: “Царуй!“ — Клеймо на лбу мне рок с рожденья выжег. И я пьянел среди чеканных сбруй, Был терпелив к насилью слов и книжек. Я улыбаться мог одним лишь ртом, А тайный взгляд, когда он зол и горек, Умел скрывать, воспитанный шутом. Шут мёртв теперь: “Аминь!“ Бедняга Йорик!.. Но отказался я от дележа Наград, добычи, славы, привилегий: Вдруг стало жаль мне мёртвого пажа, Я объезжал зелёные побеги... Я позабыл охотничий азарт, Возненавидел и борзых и гончих, Я от подранка гнал коня назад И плетью бил загонщиков и ловчих. Я видел — наши игры с каждым днём Всё больше походили на бесчинства. В проточных водах по ночам, тайком Я отмывался от дневного свинства. Я прозревал, глупея с каждым днём, Я прозевал домашние интриги. Не нравился мне век и люди в нём Не нравились. И я зарылся в книги. Мой мозг, до знаний жадный как паук, Всё постигал: недвижность и движенье, — Но толка нет от мыслей и наук, Когда повсюду — им опроверженье. С друзьями детства перетёрлась нить. Нить Ариадны оказалась схемой. Я бился над словами — “быть, не быть“, Как над неразрешимою дилеммой. Но вечно, вечно плещет море бед, В него мы стрелы мечем — в сито просо, Отсеивая призрачный ответ От вычурного этого вопроса. Зов предков слыша сквозь затихший гул, Пошёл на зов, — сомненья крались с тылу, Груз тяжких дум наверх меня тянул, А крылья плоти вниз влекли, в могилу. В непрочный сплав меня спаяли дни — Едва застыв, он начал расползаться. Я пролил кровь, как все. И, как они, Я не сумел от мести отказаться. А мой подъём пред смертью есть провал. Офелия! Я тленья не приемлю. Но я себя убийством уравнял С тем, с кем я лёг в одну и ту же землю. Я Гамлет, я насилье презирал, Я наплевал на Датскую корону,— Но в их глазах — за трон я глотку рвал И убивал соперника по трону. А гениальный всплеск похож на бред, В рожденье смерть проглядывает косо. А мы всё ставим каверзный ответ И не находим нужного вопроса.