ОБРАЩЕНИЕ К РОПОТНИКАМ Преподобный Гавриил (Ургебадзе)

ОБРАЩЕНИЕ К РОПОТНИКАМ Преподобный Гавриил (Ургебадзе) Ещё недавно в Грузии жил один из самых известных подвижников двадцатого века архимандрит Гавриил (Ургебадзе). Знаменитый старец, ныне прославленный в лике преподобных, оставил по себе много благодарной памяти. И среди слов, которые люди запомнили, есть обращение к ропотникам, к тем, что вечно бурчат: священники плохие, власть плохая, всё плохое. Мамо Габриэли, т.е. отец Гавриил, так отвечал ему: «Вы хотели бы, чтобы президентом у вас была Царица Тамара, а на приходе у вас служил Николай Чудотворец. Но вы-то сами кто? А ещё мы бы хотели, чтобы врачом в поликлинике работал Святой Пантелеимон, а на клиросе пел Царь Давид, или хотя бы Фёдор Шаляпин. А также, — спасибо Александр Сергеевич, — чтобы была я владычицей морскою, рыбка была бы у меня на посылках. Но, простите, вы в зеркало глядели? А в совесть заглядывали? Со здравым смыслом советовались? Сами-то вы кто? Но вот помечталось мне, что действительно на приходе, где я прихожанином, служит Святой Николай. Без сомнения, приход сразу набьётся людом, — за чудесами, за милостыней, за благодатной помощью, набьётся, и без внешней рекламы. Ещё бы! — У всех беда: сын пьёт, невестка гуляет, денег нет, муж работу потерял, у меня рак. Так что все к Николаю, он всем поможет. Но Святитель Николай ведь не будет угодником, в смысле одного только угождения нам. Он, главным образом, Богу угождать будет, и от нас того же потребует. Потребует ежевоскресного хождения к Литургии, заставит поститься по уставу, велит Псалтирь изучить. Памятуя о знаменитой пощёчине Арию, можно предполагать, что иному вольнодумцу Святой Николай и портрет может испортить. И вообще, всё его, неизбежно пламенное, служение предстанет перед развращенным и ленивым нынешним христианским сообществом, как вызов, мука, обличение и издевательство. — Да я ведь к Николаю только за чудом, и только на пару минут. Мне за чудом, сколько стоит? Ты, Николай, дай-ка мне просимое, да побыстрее. Да в душу не лезь, чужая душа, сам знаешь, потёмки. Ну, я пошёл. Прощай, Николай, до скорого свидания, до следующей нужды. А он тебе: «Стой, паршивец. А ну, глянь мне в глаза. Ты что это вздумал храм в торговую лавку превращать? Добра хочешь, помощи хочешь? А потрудиться для Христа хочешь? Долги раздать, бедным помочь, ночью на молитву стать?» Ну и т.д. Знаете, что потом будет? — Вскоре, через месяц-другой, в Патриархию полетят письма анонимных стукачей и официально оскорбленых и униженных. Будут жаловаться на того, кому сегодня молятся. Если бы он сегодня жил, а не в четвёртом веке, как пить дать, будут говорить про Николая Чудотворца, — грубый, изувер, службы длинные, строгий непомерно, дерется даже, ругается, никакой любви! и т.д. Одним словом, когда вам захочется побурчать о том, что все плохие, и только вы хорошие, вы подумайте о том, чтобы было, если бы, реально, главой государства был князь Владимир или Андрей Боголюбский, а на приходе у вас служил Иоанн Кронштадтский. Представьте всё это в деталях. Ох, вы бы взвыли, конкретно вы! А я бы посмеялся. Так что взгляните свежим взглядом на своих родных, таких знакомых и понятных батюшек, простых и грешных, как все. И обрадуйтесь, и благодарите Бога, что святых к святым послали, а к вам, грешникам, — грешников. И успокойтесь».