Распятие | Вячеслав Рубский |

Показание соловецкаго диякона и эклисиарха Игнатия, о новопоявившейся в России на крестах четырелитерной IНЦI, титле: «О проклятая еретическая и богоборная уста, како на святый и пречистый верх отверзаетеся. О изощреный еретичеством хульный языче. како от устен своих яд аспиден пролиясте; доколе противу рожна лаяние злое бреханием своим отрыгаете: титлу бо положисте Пилатову в другий ряд, на животворящем кресте Христове, аки бы незнаючи яко царствует всеми Исус назарянин: царь июдейской, а не ваш. А он живет ныне не в Назарете, но седит одесную Божия славы в небесных, и тою титлою нам верным християном подписовати непристойно». После подавления восстания Спартака все взятые в плен рабы (6 000) были распяты на крестах вдоль Аппиевой дороги от Капуи до Рима. Марк Лициний Красс так и не отдал приказа снять тела. В Судане и Иране распятие до сих пор в кодексе «за богохульство». Переконвертация в драмы распятия в крест-оберег. Златоуст: «Этот крест прежде был знаком проклятой смерти, смерти позорной, смерти самой постыдной; но вот теперь он сделался драгоценнее самой жизни и славнее диадем, так что все мы носим его на челе, не только не стыдясь, но считая его своим украшением. Не только люди простые, но и те, которые облекаются в диадемы, на челе выше диадем носят крест; и весьма справедливо, – потому что он выше бесчисленных диадем. Диадема украшает голову, а крест ограждает душу. Он – гроза для бесов, врачество для болезней души, непобедимое оружие, неприступная стена, непреодолимая защита; он отражает не только нашествие варваров, не только нападение врагов, но и полчища самых свирепых бесов» (Беседа на псалом 109,6). Исаак Сирин. О божественных тайнах и о духовной жизни, беседа 11,4-6: «Неограниченная сила Божия живёт в Кресте, так же как она жила непостижимым образом в том ковчеге, которому Народ поклонялся с великим благоговением и страхом, - жила, совершая в нём чудеса и страшные знамения... Та самая сила, что была в ковчеге, живёт, как мы веруем, в этом поклоняемом образе Креста, который почитается нами в великом сознании присутствия Божия. Ибо Шехина Божия жила в нём – та самая, что живёт теперь в Кресте: она ушла оттуда и таинственно вселилась в Крест. Не в меньшей степени явлена сила этой Шехины в знамениях и силах Креста, чем в тех предметах, но даже в большей» (). Распинает людей греховность (Красс и Спартак) и праведность. Система различения сидит в нас настолько глубоко, что её нельзя просто обойти, с ней нельзя договориться. Христос идёт на крест, т.к. не может обойти сути грехопадения. Как нас спасет Его распятие? – оно являет трагедию Бога. Трагедия личности есть неотъемлемая часть личности. Личность, которой всё даётся (Будда Сиддхартха Гаутама) не являет себя таковой в нашей системе фиксации. Трагедия Явхе в том, что Он ревнив и Его не слушаются. Но это тем более Его отдаляет от людского сознания. Он – угроза. Крест обнаруживает КОМУ мы должны быть причастны! Почему на словах не объяснил? – не идти на крест – уйти от главной проблемы праведности как противоположности – противопоставления. Чтобы мы видели? – Он пошёл бы если бы и никто не видел. Потому, что Он такой, а не кому-то надо видеть/вразумиться. Распятие Бога настолько же логично как Его воплощение.