Нина Васильевна Орлова уже после войны работала переводчиком, но никогда не соглашалась на поездки в Германию. Она так и не смогла забыть ухмыляющееся лицо немецкого лётчика, который расстреливал её и других детей из пулемёта уже после того, как фашисты разбомбили эшелон с эвакуируемыми детьми осаждённого Ленинграда.