Сумасшедшие трюки Бастера Китона из эры немого кино

Что общего в работах Уэса Андерсона, Эдгара Райта, трюках Джеки Чана и невозмутимой мимике Билла Мюррея? Влияние Бастера Китона, одного из величайших режиссёров немого кино и основателей визуальной комедии. И никакие новшества в мире высоких технологий не могут повторить то, с чем он справлялся без помощи спецэффектов. Сто лет спустя, после выхода первого короткометражного фильма Бастера, мы все еще с замиранием сердца наблюдаем за кадрами его фильмов, поражаясь их реалистичности и мастерскому построению шутки. Немая комедия это прежде всего – история, рассказанная только с помощью действия. Китон был визуальным рассказчиком, без звуков и мимики он заставлял зрителей плакать от смеха, фокусируясь только на жестах и пантомиме, и не любил, когда другие режиссеры вели повествование сюжета с помощью текстовых вставок (интертитров). Китон был убежден, что каждый жест должен быть уникальными, нельзя повторять его дважды, каждое «глупое падение» — это возможность для креативности. «Мир Бастера» двухмерен и подчиняется одному закону — если камера не видит предмет, то и персонаж его не видит. В его «мире» герой ограничен рамками кадра и тем, что видно зрителям. Съемки Китон делил на два этапа: представление картинки написанного сценария до включения камер и дополнение сюжета импровизацией в кадре. Иногда Бастеру так нравилась шутка, что позже он снова обыгрывал её в кадре. Случалось, и то, что заранее планируемая и хорошо продуманная шутка в момент съемок была абсолютно неуместна. И он просто от неё избавлялся. Он просил операторов никогда не выключать камеру, пока он делает трюк. После того, как в фильме «Три эпохи» (1923 г.) он должен был сделать прыжок с крыши на крышу здания, но промахнулся и упал, он решил оставлять неудачные дубли и даже строить на них новые шутки. Так появилось золотое правило Бастера Китона: нельзя упускать шутку. Для Китона был лишь один способ убедить аудиторию, что все, что они видели на экранах — реально. Ему приходилось снимать сцены одним дублем. Он был настолько категоричен в этом вопросе, что говорил: «Либо мы снимаем сцену одним дублем, либо избавляемся от этой шутки». И именно поэтому он до сих пор остается ценным учителем, даже век спустя.