Евгений Долматовский. Поэма Из дневника (1936), часть 3, окончание. Читает Ярослав Годованый

Евгений Аронович ДОЛМАТОВСКИЙ (5 мая 1915 – 10 сентября 1994) – русский советский и российский поэт, автор слов многих известных песен, прошедший советско-финскую войну и Великую Отечественную. Поэма «ИЗ ДНЕВНИКА» написана Евгением Ароновичем в 1936 году. Полностью была опубликована тогда же в № 7 журнала «ЗНАМЯ». В сборнике стихов полностью было напечатано всего единожды – в третьей книге «Стихи и поэмы (1936–1937)» (1938), давно ставшей библиографической редкостью. Евгений ДОЛМАТОВСКИЙ ИЗ ДНЕВНИКА (окончание) V ………………………………………… Вот Марина лёгкою походкой Сходит в зал – над ней ладоней гром. Ворошилову приносят сводку, Он её читает за столом. VI Скоро прошлое начнёт казаться Облачком уплывшим, взрослым сном, Мальчики поры мобилизаций, Как росли мы? Как теперь живём? Мы в кулацкие входили сени – Задыхался чёрный волкодав, Злобные встревоженные тени Нам навстречу падали стремглав. Глаз ли? Дуло ли?.. Темным-темно… Покажи, где спрятано зерно! Снег с дождём Дома ушли под воду, Вьются водоросли – тополя. Воют бабы. Чавкает земля. Выезжают из ворот подводы. После кто-то жаловался: нервы! Сердце, понимаешь ли, сдаёт. Это незабвенный тридцать первый, Пережитый, побеждённый год. В тёмных магазинах было пусто, Дул сквозняк над лампочкой слепой, Пахло мокрой квашеной капустой И сухой мышиною крупой. По скитам гудели староверы, Поднимали жёлтые персты. В баню мы ходили с револьвером, Потный, он смотрел из темноты. А зимой стегал нас ветер хлёсткий И железо липло, как магнит. Штурмовая ночь Магнитогорска До сих пор суставы леденит… Из Кремля выходим. Наша вера Светит новостройками во мгле. Раньше мы встречались в пионерах, А теперь встречаемся в Кремле. VII Словно конфетти, летят метели, Побежим на бал в Колонный зал. Вечер только начинался. Пели Песню приамурских партизан. – Мне в петлицу не идёт цветочек! – Всё равно бери, чтоб всё цвело! – Первый танец открывает лётчик, Отставляя руку, как крыло. Голос флейты… Праздник комсомола, Громче пойте! Расширяйте круг! Пробирается в толпе весёлой Пожилой, тяжёлый Эренбург. Тихий шаг фокстрота «Танганилла», Пёстрые метели конфетти. Ты б меня сегодня научила, Как по залу ёлочкой пройти. Что ни пара здесь – любовь и слава, К солнцу зеркала прижался я. Есть ли у меня такое право? Что ты скажешь, молодость моя? Это ты к кострам ходила греться, В мокрой шляпе, с молотком метро, На груди твоей, повыше сердца, Буква М – литое серебро. Вот мы оба стали выше ростом, Нам на плечи сыплются цветы. Может, я мечтаю о геройстве? – Я мечтаю стать таким, как ты! Мне сегодня по-мужски тревожно, Я надолго потерял покой. Ну, пойдём в буфет, возьмём пирожных. Ты прости, что я сейчас такой. VIII Что ж, стихи мои? Пора прощаться. Утро. Гаснет за звездой звезда. Пять минут поговорим о счастье И пойдём работать – кто куда. Вспомним, как нам приходилось круто, Как я мучился, любовь поправ, Что ушла в тяжёлую минуту, Ничего в мечтах не разобрав. Пусть меня ночами память душит, Я её бессонницей лечу. В лёгком золоте твоих веснушек Сходства с прошлым больше не ищу. …Поцелуям счёт давно потерян, Вдоль и поперёк исхожен сад, Где кусты, мохнатые как звери, На тропинках узеньких сидят. Дома ждут тебя. Уже открыли Окна в покосившихся лучах, – Старые родители забыли О своих прогулках и ночах… А потом у милого погодка, Так, как предначертано в веках, Станет величавая походка, Выступят веснушки на щеках, Станет всё прозрачным, лёгким, чистым. Первенца, товарищ, назови Феликсом – по имени чекиста, Или Таней – в память о любви. Тёплая тревога дней последних – Кем ты будешь, маленький наследник? Предки шли в бахилах, в куртках грубых, Спали на соломенном пуху, Храбрые ребята. Однолюбы, Правду говорившие стиху. Как они, пойдёшь ты в ночь и ветры, В самые последние бои. Так и начинается бессмертье – Губы мамины, глаза мои. 1936