Давайте пофантазируем! Мамочка Лариса и малыш!..

Из текста видно, что у малыша дикие, необузданные эмоции и что он не умеет себя утешать и заботиться о себе в различных ситуациях. А в место этого он себя расковыривает и стремиться к усугублению своего положения. Поэтому в таких ситуациях остро нуждается в помощи другого человека. «Малышу хотелось до онемения окоченеть, чтобы хоть немного отвлечь стенающие бессильным отчаянием тело и разум и занять их такими простыми человеческими неудобствами, как замерзание, недомогание и дискомфорт.» А в этом тексте видно, что у малыша проблемы с ощущением самоценности. Это может быть связано с обесценивающим отношением других людей к нему. Или с его высокими и нереалистичными ожиданиями к себе. «Что еще такой неудачник, как он может вызвать у серьезной, взрослой, магически привлекательной и подсаживающей на себя, как долбаный наркотик, женщины?» Из этого текста видно, что малыш склонен идеализировать и восхищаться Ларисой. В будущем это может привести к проблемам в их отношениях. Либо малыш начнет обесценивать Ларису или страдать о том, что она уже не такая, как раньше. Еще Лариса может связать свое самоощущение с восхищением малыша и быть в постоянном напряжении и постоянной гонке за восторгом малыша, чтобы чувствовать себя хорошо и чтобы малыш был доволен. Вообще, на месте Ларисы мне было бы обидно, что меня не любят, а я являюсь просто компенсацией и едой для чужого хорошего самоощущения. «Дорогое светлое кашемировое пальто идеально облегало узкие женственные плечи. Бордово-алый нашейный платок безупречно гармонировал с такого же оттенка губной помадой, сочным ярким пятном выделяющейся на ухоженном белом матовом лице, тронутом неброским вечерним макияжем. Даже среди мрачных полуголых деревьев засыпающего в преддверии зимы леса, что недобро раскачивался и скрипел от резких пронизывающих порывов ветра, эта не знающая себе аналогичных и равных женщина умудрялась смотреться изысканно, органично и элегантно. Просто сказочная мечта любого художника-портретиста. И, конечно, не только его.» Малышу нравится Лариса, но почему-то он не проявляет инициативу. Например, обозначить Ларисе свой интерес к ней, а дальше пусть она думает. Он как будто блокирует себя из страха не дотянуть до своих завышенных стандартов или из страха быть раскатанным кем-то. Вместо инициативы малыш застревает в негативе и ждет, что Лариса создать для него сказку. «Когда вы стояли чуть ли не в обнимку со своим новеньким, вы об этом не думали». Закрутилась на языке ядовитая реплика, которую малыш, естественно, не посмел озвучить.» «После чего, не прерывая тактильного контакта, мисс Уимс двинулась вместе с ним прочь из засыпающего осеннего парка в сторону виднеющихся вдали ярко освещенных башен и стен городской академии Невермор, впервые за долгое время по-настоящему расслабляясь, радуясь и следя за тем, чтобы с каждым новым сделанным шагом ее собственная рука и хрупкие тонкие пальцы шагающего рядом малыша сплетались воедино все крепче и крепче.» Малыш остро нуждается в том, чтобы Лариса помогла ему справиться с его чувствами. Но в этом деле у Ларисы есть объективное и мощное ограничение в виде экзистенциального одиночества. «– Теперь твоя боль стала оглушительной и начала всецело передаваться мне... и я шла сюда за тобой, потому что хотела хоть немного тебе ее облегчить.! Здесь проявляется контрзависимое поведение малыша, а именно страх быть поглощенным и страх быть разрушенным. «Малыш машинально дернулся, пытаясь высвободиться из сомкнувшихся зачем-то вокруг него обжигающим, властным кольцом объятий.»