Иосиф Бродский “На прощанье — ни звука...“ (СТРОФЫ) Читает Павел Морозов

На прощанье — ни звука. Граммофон за стеной. В этом мире разлука — лишь прообраз иной. Ибо врозь, а не подле мало веки смежать вплоть до смерти: и после нам не вместе лежать. II Кто бы ни был виновен, но, идя на правёж, воздаяния вровень с невиновными ждёшь. Тем верней расстаёмся, что имеем в виду, что в Раю не сойдёмся, не столкнёмся в Аду. III Как подзол раздирает бороздою соха, правота разделяет беспощадней греха. Не вина, но оплошность разбивает стекло. Что скорбеть, расколовшись, что вино утекло? IV Чем тесней единенье, тем кромешней разрыв. Не спасёт затемненья ни рапид, ни наплыв. В нашей твёрдости толка больше нету. В чести одарённость осколка жизнь сосуда вести. V Наполняйся же хмелем, осушайся до дна. Только ёмкость поделим, но не крепость вина. Да и я не загублен, даже ежели впредь, кроме сходства зазубрин, общих черт не узреть. VI Нет деленья на чуждых. Есть граница стыда в виде разницы в чувствах при словце «никогда». Так скорбим, но хороним; переходим к делам, чтобы смерть, как синоним, разделить пополам. VII Распадаются домы, обрывается нить. Чем мы были и что мы не смогли сохранить, — промолчишь поневоле, коль с течением дней лишь подробности боли, а не счастья видней. VIII Невозможность свиданья превращает страну в вариант мирозданья, хоть она в ширину, завидущая к славе, не уступит любой залетейской державе; превзойдёт голытьбой. IX Что ж без пользы неволишь уничтожить следы? Эти строки всего лишь подголосок беды. Обрастание сплетней подтверждает к тому ж: расставанье заметней, чем слияние душ. X И, чтоб гончим не выдал — ни моим, ни твоим — адрес мой храпоидол или твой — херувим, на прощанье — ни звука; только хор Аонид. Так посмертная мука и при жизни саднит. 1968 г.