Ни хрена ты не русский...

Голос резкий и узкий, башмаки — врастопыр. Ни хрена ты не русский, не калмык, не башкир. Дивно скачет по сцене новый явный герой... вроде не неврастеник, вроде парень-то свой?... Взмах ноги... прямо в сферы... Длани взмах — и заря!... Станиславский не верит. Не поверю и я. Есть и гонор. и сила... Флаги вышли на плац! Вроде в профиль: мессия. А в анфасе — паяц. Фаллосом понарошку микрофон из штанцов... Весь набор скоморошьих тряпок и бубенцов. Может, совесть оглохла и не слышит набат? Сцена... та же Голгофа; ты — прилюдно распят. Там светло и сурово под молитвенный бит вечный голос Талькова за Россию болит. Там Высоцкий и Градский, воскресают... на бис... не брендясь, не играясь в громкий патриотизм. И на тех же подмостках вдрызг хайпует попса, на трехцветных полосках загребая баксá. Что не так с нами, Боже?! Чувства смолоты в фарш. За правдивой обложкой Мы не чувствуем фальшь. Нет поэзии в венах... рваных слёз... по щекам... У пророков мгновенных райдер свой. На века. ______ __ Резкий голос... шарýшки... на душе... Ночь, война. Внешне ты самый русский. А внутри — ни хрена... КОСМИКА XXII