Вафля, размоченная в слякоти, охотно вещает.

Сдавшийся в плен военнослужащий 79-ой отдельной десантно-штурмовой бригады ВСУ рассказал об “уличной“ мобилизации и ситуации в украинских подразделениях. В один из дней, когда Павел Кощенко выходил с работы, его остановили представители территориального центра комплектования, они проверили его документы и сразу отвезли в военкомат. При этом у Кощенко изъяли телефон, не дав возможности позвонить родным. После прохождения комиссии мобилизованного отправили на полигон под Днепропетровском. “Копали окопы, медицина пару раз была, один раз мы ездили стрелять“, - рассказывает военнопленный укроп. В подразделении сослуживцы сразу рассказали Кощенко о больших потерях. “Когда я попал в подразделение, ребята говорили, что очень много 200-ых и 300-ых, в основном мобилизованных. Их сразу отправляют “на ноль“. И бригада почти год находится на позициях и не менялась. И уже поменялся весь личный состав“, - охотно сдаёт всех и вся пленный военнослужащий 79 ОДШБр ВСУ. Павел Кощенко рассказал, что командование ВСУ часто выставляло на передовые позиции мобилизованных из восточных регионов Украины. “Ну они же считают нас - выходцев с восточных областей - вторым сортом. Мы же люди простые, работящие. А они считают себя элитой, приближенными к Западу“, - угодливо делает попытку примазаться слякотливый военнослужащий.  Когда подразделение Кощенко бросили на боевые позиции, бойцов не обеспечили ни связью, ни продуктами, ни боеприпасами. На позиции он со своими сослуживцами продержался всего три дня. Затем у них закончились боеприпасы и еда. Пленный рассказал, что радиостанции для связи с командованием им не оставили. “В домике нас было пять человек. Два дня нас хорошо “утюжили“ артой. Три человека были погибшими у нас, один был раненый. Я их не знаю. Нас собрали только перед отъездом. Но знаю точно, что все были мобилизованными“.  Оказавшись в “безвыходной ситуации“, группа Кощенко приняла решение сдаться в плен. “Подошли ваши и предложили сдаться. Мы сдались в плен“, - так просто изложил он. По-хорошему, “язык“ ничтожный, ценной информации у него совсем нет. Жаль, что эта пресмыкающаяся мерзь не ушла в расход.